II. КАБЫ ВСЁ ЗНАТЬ — НЕ СТРАШНО И ПОМИРАТЬ

Ну вот, теперь, как говорится, отдав Богу Богово, поговорим о явлениях, которые официальной церкви не нравятся, осуждаются ею и даже запрещаются, но без которых народ русский жизни себе не представляет. Поговорим о чернокнижии, о народных приметах и гаданиях, о таких «западных штучках», как спиритизм и астрология... Одним словом, речь в этом разделе книги пойдёт о таинственных явлениях, с которыми человек сталкивается на каждом шагу, но которым полного точного и бесспорного объяснения ещё не найдено.

Дело каждого человек — верить или не верить, допустим, приметам или в воздействие на его судьбу небесных светил. Но когда человек верит, что, если он встанет утром с правой ноги, то несчастья в этот день его обойдут стороной, или ждёт, что год астрологического знака, под которым он родился, будет для него счастливым, и это на самом деле так случается, — что ж в этом плохого? Один из героев Шекспира восклицал: «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!» И это действительно так. Поговорим же о таинственном, и я советую читателю: забудьте хотя бы на время о скепсисе, об иронии: веками народной жизни и опытом всего человечества доказано, ещё раз повторю, что во всём этом — что-то есть.

О чернокнижии без страха

Суть дела заключалась в следующем: они плохо ладили с соседкой-старухой, которая не так давно вселилась в оставленную ей по наследству родственникам квартиру. Неприязненные отношения сложились сразу, ибо мои посетительницы (фамилия их — Дражковичи) по воле рока дважды за короткое время, что называется, заливали нижнюю соседку — прорывало водопроводные трубы. Дело не обошлось без ругани, оскорблений и взаимных угроз.

И вскоре в квартире Дражковичей начали твориться странные вещи: взялась сама по себе падать со стола и из серванта посуда и разбиваться вдребезги, оборвалась вдруг и рассыпалась хрустальная люстра, в ванне, когда молодая Дражкович хотела накануне помыться, вместо шампунной ароматной пены появилась ни с того ни с сего пена от стирального порошка, любимый кот хозяек каким-то чудом попал в закрытый шкаф на кухне и провёл там целую ночь, после чего заболел от нервного потрясения, отказывается от пищи и не даёт себя гладить...

Со стороны всё это выглядит, конечно, даже смешно, но бедным женщинам было не до смеха — они сами уже были на грани нервного срыва и опасались попасть в больницу. Я как мог успокоил их, сходил к ним домой, убедился, что всё ими рассказанное правда, затем незаметно рассмотрел их старуху-соседку, отдыхавшую вечером на лавочке у подъезда. И для меня все стало ясным и понятным.

Признаюсь, тогда, по молодости лет, я ещё очень любил всякую театральность в своём деле, мне нравилось, когда меня называли почтительно колдуном, поэтому я не стал посвящать Дражковичей в истинные причины их напастей, а просто взялся избавить их от нечистой силы, что и сделал очень быстро и эффективно. В их доме, занавесив все окна плотными покрывалами (для пущего эффекта), я заставил их повторить за мной молитву перед образом Спасителя, затем, ввергнув их в гипнотический сон, «очистил» их мозги и души от постороннего экстрасенсорного воздействия, ввел в сознание защитный барьер-иммунитет против страха перед «нечистой силой». Затем, вернув пациенток в реальную действительность, я вручил им настой-эликсир из лечебных трав, который заканчивал и закреплял их исцеление. Но самое главное, о чем мать и дочь Дражковичи не подозревали, перед этим я поговорил с их соседкой. Моё имя ей оказалось известно, поэтому она всерьёз приняла моё предупреждение, что если она не оставит бедных беззащитных женщин в покое, я саму её заставлю испытать много неприятностей от «нечистой силы», напущенной на неё мною. Конечно, нехорошо путать-запугивать старых женщин, но что же мне оставалось делать, если эта ведьма (по терминологии Дражковичей) действительно обладала большими гипнотическими силами и, имея озлобленный характер, использовала их не с добрыми намерениями.

Подобных случаев в моей практике было десятки, сотни и в подавляющем большинстве случаев все происки нечистой силы, чёрта, демона, беса и т. п. объяснялись телепатией, гипнозом, экстрасенсорикой и прочими явлениями-свойствами, которые в принципе понять-осознать можно.

Издавна в народе живёт страх перед чернокнижниками-колдунами. Считалось, что они отреклись от Бога, от родных, от добра и истины. Их называли кудесниками, чародеями, ведунами, колдунами, волхвами, ворожеями, знахарями, доками, чернокнижниками. Считалось, что, заключая с нечистой силой условие-договор, такой человек закладывает свою душу, а взамен получает Чёрную книгу, заполненную заговорами и ведовскими тайнами.

Народ приписывал чернокнижникам способность к обморочанью, узорочанью, обаянию. Обморочить — значит обмануть. До сих пор широко бытует в русском языке выражение — морочить голову. Узорочаньем называлось снадобье, приготовленное кудесником под заклинания для всяких колдовских дел. Обаяние — чудесная сила, истекающая из ведуна, которая делает человека полностью послушным его воле.

Теперь посмотрим на пример Дражковичей с этих позиций. Соседка-старуха их обаяла, подчинила своей гипнотической воле, и обморочила (заморочила), то есть заставила поверить, что это не они сами в состоянии гипнотического сомнамбулизма (сна) бьют посуду и засовывают кота в шкаф, а проделывает всё это будто бы нечистая сила. И я, в свою очередь, обаял Дражковичей для их же пользы, затем обморочил их, будто изгнал нечистую силу раз и навсегда из их дома, а вдобавок ещё и применил узорочанье (настой из целительных трав) для полного исцеления их от нервных болезней и стресса. Ну — чем я не колдун, не чернокнижник?

Со временем отношение к колдунам в народе менялось. Это происходило, вероятно, потому, что большинство людей с таким «званием-титулом» славились не столько тем, что напускали порчу или недуг на людей, а тем, что, наоборот, избавляли людей от недугов, помогали им. Сохранилось немало заговоров, которыми пользовались ведуны-колдуны в своей практике. Эти заговоры были в своё время записаны и донесли до нас всю красоту певучего русского обрядового языка (ибо волхование, кудесничество, колдовство — это тоже обряд). В соответствующих разделах книги я приведу старинные народные заговоры, касающиеся любви, семейной жизни, или здоровья и болезней, здесь же хочется привести образчики заговоров по наиболее общим явлениям и сторонам жизни народа.

ЗАГОВОРЫ. Я часто использую их в своей практике и искренне уверен, что если произносить-читать их убеждённо, с большой эмоциональной силой, с напором, то воздействие заговора будет ощущаться явственно. По крайней мере, человек, в пользу которого произносится заговор, обязательно получит душевное, психологическое облегчение.

Заговор от тоски матери в разлуке с детьми. Разрыдалась я родная, раба /имя/, в высоком тереме родительском, с красной утренней зори, во чисто поле глядючи, на закат ненаглядного дидятки своего ясного солнышка /имя/. Досидела я до поздней вечерней зори, до сырой росы, в тоске, в беде. Не взмилилось мне крушить себя, а придумалось заговорить тоску лютую, гробовую. Пошла я во чисто поле, взяла чашу брачную, вынула свечу обручальную, достала плат венчальный, почерпнула воды из загорного студенца. Стала я среди леса дремучего, очертила чертою призорочною и возговорила зычным голосом:

— Заговариваю я своего ненаглядного дидятку /имя/, над чашею брачною, над свежею водою, над платом венчальным, над свечою обручальною. Умываю я своего дитятку во чистое личико, утираю платом венчальным его уста сахарные, очи ясные, чело думное, ланиты красные, освещаю свечою обручальною его становый кафтан, его шапку соболиную, его подпоясь узорчатую, его коты шитые, его кудри русые, его лицо молодецкое, его поступь борзую. Будь ты, моё дитятко ненаглядное, светлее солнышка ясного, милее вешнего дня, светлее ключевой воды, белее ярого воска, крепче камня горючего Алатыря. Отвожу я от тебя: чёрта страшного, отгоняю вихоря бурного, отдаляю от лешего окаянного, от чужого домового, от злого водяного, от ведьмы киевской, от злой сестры её муромской, от моргуньи-русалки, от треклятой бабы-яги, от летучего змея огненного, отмахиваю от ворона вещего, от вороны-каркуньи, заслоняю от Кащея-Ядуна, от хитрого чернокнижника, от заговорного кудесника, от ярого волхва, от слепого знахаря, от старухи-ведуньи. А будь ты, моё дитятко, моим словом крепким — в нощи и в полунощи, в часу и в получасьи, в пути и дороженьке, во сне и наяву — укрыт от силы вражия, от нечистых духов, сбережён от смерти напрасныя, от горя, от беды, сохранён на воде от потопления, укрыт в огне от сгорения. А придёт час твой смертный, и ты вспомяни, моё дитятко, про нашу любовь ласковую, про наш хлеб-соль роскошный, обернись на родину славную, ударь ей челом седмерижды семь, распростись с родными и кровными, припади к сырой земле и засни сном сладким, непробудным.

А будь моё слово: сильнее воды, выше горы, тяжелее золота, крепче горючего камня Алатыря, могучее богатыря. А кто вздумает моего дитятку обморочить и узорочить, тому скрыться за горы Араратские, в бездны преисподние, в смолу кипучию, в жар палючий. А будут его чары — ему не в чары, морочанье его не в морочанье, узорчанье его не в узорчанье.

На всякий случай подскажу, что заговоры могут произноситься как самим «колдуном», так и тем, от имени кого заговор говорится (в данном случае — матери). Только необходимо, чтобы колдун-знахарь вдохнул свою ведовскую силу в заговор, и чтобы человек, надеющийся на его помощь, об этом знал и ведал.

Заговор на путь-дороженьку. Еду я из поля в поле, в зелёные луга, в дальные места, по утренним и вечерним зорям; умываюсь медяною росою, утираюсь солнцем, облекаюсь облаками, опоясываюсь частыми звёздами. Еду я во чистом поле, а во чистом поле растёт одолень-трава. Одолень-трава! Не я тебя поливал, не я тебя породил: породила тебя мать сыра земля, поливали тебя девки простоволосыя, бабы-самокрутки. Одолень-трава! Одолей ты злых людей: лихо бы на нас не думали, скверного не мыслили. Отгони ты чародея, ябедника. Одолень-трава! Одолей мне горы высокие, долы низкие, озёра синие, берега крутые, леса тёмные, пеньки и колоды. Иду я с тобою, одолень-трава, к Окиян-морю, к реке Иоардане, а в Окиян-море, в реке Иоардане лежит бел-горюч камень Алатырь. Как он крепко лежит предо мною, так бы у злых людей язык не поворотился, руки не подымались, а лежать бы им крепко, как лежит бел-горюч камень Алатырь. Спрячу я тебя, одолень-трава, у ретивого сердца, во всём пути и во всей дороженьке.

Поверьте, даже если вы из так называемых «новых русских» и отправляетесь в дорогу в сопровождении полуроты дюжих охранников с автоматами, всё равно не поленитесь перед отправлением прочитать этот заговор, если, конечно, желаете себе удачного пути и цените свою жизнь. Следующий старинный заговор тоже очень актуален сегодня. Он помогает тем, кто связал свою судьбу с торговлей, написан на древнеславянском языке, так его, чётко, по слогам и следует произносить перед выходом на торжище или при открытии своего магазина.

Заговор на торговлю. Дела, Господи, рек еси пречистыми усты Своими, яко без меня не можете творить ничто же. Господи мой, Господи, верую объем души нашей, помзи мне, грешному рабу Божию /имя/, сию нашу жизнь торговлею в купле, продаже и меняльстве и во всём. Ты, Владыко, Господи, сам её соверши во имя Отца и Сына, и святаго Духа, аминь. Святой Архангел Михаил, во твое святое имя торгуем, спаси, сохрани и благослови своими святыми молитвами раба Божия /имя/ начати и совершити счастливую и благополучную торговлю. Во имя Отца и Сына и Святаго Духа, и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

Как видим, этот заговор скорее напоминает молитву и должен содействовать особенно сильно и, в первую очередь, конечно, не тому торговцу, который, наторговав миллиард, мечтает о втором, третьем и десятом, а — тем бедным, страждущим тысячам несчастных людей, которых нужда и катаклизмы «перестройки» заставили выйти на рынок или перекрёсток, чтобы наторговать несколько грошей на хлеб и молоко детям.

Вот ещё несколько народных заговоров, обращений к вышним силам, которые могут помочь каждому простому человеку, попавшему в беду, и у которого нет больших и лишних средств, дабы с их помощью поправить обрушившуюся на него напасть.

Заговор на покражу. На море на Окияне, на острове на Буяне стоит железный сундук, а в железном сундуке лежат ножи булатные. Подите вы, ножи булатные, к такому-то и сякому вору, рубите его тело, колите его сердце, чтобы он, вор, воротил покражу такого-то, чтобы он не утаил ни синя пороха, а выдал бы всё сполна. Будь ты, вор, проклят моим сильным заговорам в землю преисподнюю, за горы Араратские, в смолу кипучую, в золу горючую, в тину болотную, в плотину мельничную, в дом бездонный, в кувшин банный; будь прибит к притолоке осиновым колом, иссушен суше травы, заморожен пуще льда, окривей, охромей, ошалей, одервяней, одурей, обезручей, оголодай, отощай, валяйся в грязи, с людьми не смыкайся и не своею смертию умри.

Заговор от лихого человека. Иду я по чистому полю, навстречу бегут семь духов с полудухами, все чёрные, все злые, все нелюдимые. Идите вы, духи с полудухами, к лихим людям, держите их на привязи, чтоб я от них был цел и невредим во пути и дороге, во дому и лесу, в чужих и родных, во земле и на воде, во обеде и на пиру, в свадьбе и на беде. Мой заговор долог, мои слова крепки. Кто моё слово испровержет, ино быть во всём наиново, по-худу, по-недобру, как вопреди сказано.

Заговор на укрощение злобы. Сажусь в сани, крытые бобрами с соболями и куницами. Как лисицы и куницы, бобры и соболи честны и величавы между панами и попами, между миром и селом, так мой нарожденный сын был бы честен и величав между панами и попами, между миром и селом. Еду на гадине, уж погоняет, а сам дюж, у панов и судов полон двор свиней, и я тех свиней переем. Суд судом, век веком! Сею мак. Разыдутся все судьи, а тыя сидят, что меня едят. Меня не съедят; у меня медвежий рот, волчий губы, свиные зубы. Суд судом, век веком! Кто мой мак будет подбирать, тот на меня будет суд давать. Спрячу я свой мак в железную кадь, а брошу кадь в Окиян-море. Окиян-море не высыхает, кади моей никто не вынимает, и маку моего никто не подбирает. Суд судом, век веком! Замыкаю зубы и губы злым сердцам, а ключи бросаю в Окиян-море, в свою железную кадь. Когда море высохнет, когда мак из кади поедят, тогда мне не бывать. Суд судом, век веком!

Заговор от страха, и от молнии, и от грома, который тоже читается как молитва-обращение к Богу. Господи Боже Вседержителю, спасе всего мира! Сохрани и спаси раба своего /имя/ на всяком месте и на всяк час, ходяща или удуща или пиюща, или путем ходяща, избави его от всякого молния и от грома избави и покры его от всякого привидения дьявольска, от всякого беса полуденнаго и полунощнаго и от страха вражия, во тьме преходящаго, и от всех злых человек, идущих злая сотворити рабу Божию; Ты, Господи, имена их веси, и не едина же от них утаи ти ся; имя Твое, Господи, призываем на помощь рабу Божию /имя/: Адонай, Еиелой, Елеоны, Рукаваси, Леон, ни уду ифа, глава на чело конец с удонь Петра ди Диадеи, Отца и Сына и Святаго Духа и ныне, и присно, и в векы веком.

Есть-существует и отдельный заговор-молитва на молнию и гром, которая так и называется:

Молитва во время блистания молнии и грому. Свят, свят, свят, Господь Саваоф, седяй на облацах, обладаяй молниями и громом, дождь проливаяй на источники водныя; о Владыко, Страшный и грозный судие, буди окаянному диаволу, спадшему с небес, да бежит от дома сего и от места сего и от нас, рабов Твоих, и да бежит в бездны непроходимыя, идеже не присещает свет лица Твоего — всегда, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.

В соответствующих разделах книги, посвящённых вопросам, к примеру, любви или лечения недугов, будут приведены необходимые заговоры и молитвы, а пока чуть подробнее разовьём тему, касающуюся именно молнии и грома, а точнее — погоды. Колдуны испокон веку призывались народом в случае, если погода, а точнее — отсутствие благоприятной погоды грозило уничтожить урожай, обречь людей на голод и нищету. Главным бичом в этом плане для России издавна была засуха. Впрочем, в большинстве стран и регионов — это тоже наиболее частое бедствие для поселян. Поэтому и накопился уже богатейший опыт, как избежать такой напасти, создан землянами целый арсенал колдовских, заклинательных, чародейских методов предотвращения засухи. Итак, какие же это методы? Вот лишь несколько примеров:

Как вызвать дождь. В Прибалтике, например, был распространён следующий колдовской ритуал. Когда долго не бывало дождя, трое мужчин, избранных на это благое дело односельчанами, в священной роще взбирались на три высокие ели или сосны. Один из них был Громом и бил железякой по ведру или котелку; второй в подражание молнии рассыпал искры из горящих головней; третий же изображал Дождь — разбрызгивал вокруг воду из ведра с помощью пучка веток.

У многих народов в действе вызывания дождя во время засухи должны были участвовать обнажённые женщины. Причём это встречалось (и встречается!) не только где-нибудь в Африке или Южной Америке, но и, к примеру, в Индии и в Румынии. Нагие индианки ночью волокут плуг по полю, а румынки — тащат через засыхающее поле борону к ручью, где погружают её в воду. Такой обычай существовал, в частности, в исторической области Румынии — Трансильвании. Что интересно, как в Индии, так и в Трансильвании мужчины не имели права присутствовать при таком колдовском действе, когда голые женщины напоминали вышним силам, что земле необходима вода, и выпрашивали у небес дождь.

Сельскохозяйственные орудия используются в ритуале вызывания дождя у многих народов. В частности, это распространено у наших соседей по географическому пространству — кавказцев. Так, у пшавов и хевсуров девушки впрягаются в плуг и тащат его в реку, заходя в воду до пояса. Подобным же образом поступают и армянские девушки и женщины. Только там старшая по возрасту женщина должна надеть на себя рясу священника и идти впереди процессии с плугом. А вот в Грузии был распространён обычай вызывания дождя, в котором принимал участие сам священнослужитель: девушки впрягались в бычьи упряжки, а священник брал в руки вожжи, и процессия под его управлением пробиралась по водам — через речки, топи, — молясь и плача.

В тех местах, где мне довелось жить — в Южной Европе, — в подобных ритуалах часто задействуют детей. В Греции, к примеру, во время длительной засухи собирали группу детей со всей округи, и она отправлялась ко всем колодцам. Впереди процессии шла украшенная цветами девочка, которую на каждой остановке у очередного колодца окропляли водой, распевая при этом заклинания. Похожий ритуал есть и у сербов, и мне даже приходилось его наблюдать лично: здесь процессия составляется из девочек, девушек и женщин, а впереди идёт маленькая девочка, одетая в «костюм» из цветов, листьев, трав. Перед каждым домом родной деревни процессия останавливается, наряженная в живую зелень девочка танцует и поёт внутри хоровода, а потом хозяйка дома обливает её из ведра водой.

Интересно, что почти точно так же вызывают дождь и на другом краю земли — в Индии. Только там роль «цветущего ребёнка» исполняет мальчик и его называют «дождевым царём».

Бывает, что мольбы народные о спасительном дожде пропадают втуне, и тогда смирение кончается, мольбы и молитвы отбрасываются и, измученные зноем люди, начинают исступленно корить и даже проклинать богов, духов и все остальные вышние силы. Так поступают, к примеру, китайцы. Для вызывания дождя они изготавливают из бумаги или дерева огромного дракона, изображавшего бога дождя, таскают его по полям, заклиная и выпрашивая осадки. Если же просьбы их не доходят по назначению, они начинают бить бумажного дракона, проклинать его и в конце концов разрывают на куски.

Подобные бунты против божества отмечались ещё совсем недавно и в цивилизованной просвещённой Европе. Так, на юге Италии в случае длительной засухи моления о дожде принимали широкий размах: по улицам деревень беспрерывно ходили процессии с выходами в поле и коллективными молениями; церкви днём и ночью освещались свечами и беспрерывно перед иконами молились люди. В дело пускалось всё: обедни, вечерни, специальные ритуальные представления, иллюминации, фейерверки... И если дождь всё же не начинался, терпение экспрессивных итальянцев заканчивалось, они поворачивали статуи святых лицом к стене, а то и выбрасывали на улицу в пыль, бывали случаи, когда с изваяний святых срывали их роскошные драгоценные одеяния и наряжали провинившихся небожителей в рваньё, всяческие нищенские лохмотья.

У русского народа подобного варварства не отмечалось, наш кроткий деревенский люд все упования свои возлагал на смиренные молитвы и уважительные заклинания. Разве что претерпевать неудобства некоторые приходилось в иных местностях батюшкам. Существовал, к примеру, обряд вызывания дождя в русских деревнях, когда засуха грозила уже окончательно погубить весь урожай, а молитвы никак до небес не доходили, при которой после службы в церкви крестьяне, уже на улице, валили священника на землю и обливали его водой. В Курской области же поступали хитрее: женщины высматривали прохожего чужака, гурьбой набрасывались на него и бросали в реку или окатывали с ног до головы водой. Таким образом, и местный батюшка оставался сухим и не гневался на «язычников», и вышние силы оставались довольными «жертвой» и зачастую в благодарность насылали на эту местность благодатный дождь. Было распространено на Руси и такое средство борьбы с засухой: все женщины села или деревни от мала до велика заходили в реку прямо в одежде и с молитвами купались, призывая хляби небесные разверзнуться.

А вообще в русских обычаях всегда было в качестве заклинаний использовать специальные песни. Вот, в частности, и для вызывания дождя были специальные короткие песни-припевки, хорошо известные и поныне:

Бывали же случаи, когда, наоборот, многодневные дожди, не вовремя зарядившие, грозили погубить будущий урожай, тогда на тот же припев пелась песня про радугу, но уже заклинавшая совсем о противоположном:

Заговор-проклятие мороза. Не менее страшным бичом в России, как и засуха, является и сильный мороз, который, особенно при малом покрове снега, способен погубить-выморозить озимые. Для борьбы с этим злом на Святой Руси существовал обряд заговора-проклятия мороза. Осуществлялся он так: старик брал ложку овсяного киселя, влезал с нею на печь русскую, просовывал голову в волоковое (маленькое задвижное) оконце и произносил:

После этого дед оборачивался в избу, и старшая из женщин в доме, пользуясь случаем пока он слезал с печи, окачивала его водой. Считалось, что проклятие, высказанное старикам на лён и конопли, замирает на его устах от воды, мороз же, удовольствовавшись киселём, не убивает ни льна, ни конопли, ни овса.

Впрочем, чем бороться с неблагоприятной погодой, лучше её заранее предугадать-предвидеть, а для этого существуют самые различные приметы. Им и посвящены следующие несколько страничек этой книги.