Ленин — жил?..

В последней «Смехопанораме» были зачитаны гневные строки в адрес её ведущего Петросяна: мол, как это он осмелился с эстрады на всю страну подшучивать-посмеиваться над великим Лениным?! Негодяй!..

Чувствовалось, если бы автор письма обладал определённой властью — неунывающий балагур Евгений Ваганович тут же получил бы «вышку» или годков пятнадцать Колымы. Петросян в тот момент даже чувство юмора потерял, взялся оправдываться: дескать, он понимает таких людей, для которых Ленин — бог, но сам столько за последнее время нового об этом политдеятеле узнал, что за божество считать его уже не может.

Вот уж, действительно, о Ленине столько сейчас написано со знаком минус, что, присовокупив всё это к написанному ранее во славу «великого вождя», можно вполне подумать, будто речь идёт о биографиях и личностях десятка человек. Правда, раньше писать-сочинять о Ленине было ух как легко и почётно. Схлопочешь помимо гонорария какую-нибудь премию: Ленинскую, Государственную иль редакционную, либо, на худой конец, благодарность от партийного начальства — всё равно приятственно. Теперь же вон даже всенародному любимцу Петросяну, да ещё и за чужой, в общем-то, текст, шишки достаются.

Ах, как я понимаю состояние шутника Вагановича: не только чувство юмора — дар речи потерять можно. Лично я о В. И. Ульянове (Ленине) даже в школе сочинений не писал, хотя он мне тогда оченно был симпатичен. И впоследствии в своей журналистской и писательской практике я лишь мимоходом, где всуе, а где и не всуе, упоминал имя «самого человечного» и самого «живого из всех живых». И вдруг не так давно за одну такую вполне невинную мимолётную фразу получил как обухом по темени.

Фраза та проскочила, кстати, здесь же, в «Тамбовском курьере», в материале «Сумасшедший дом» и выглядела так: «Вспомните красивый эпизод из революционной истории, как молоденький Вовочка Ульянов прочитал “Палату № 6”, ему стало душно, он понял, что вся николаевская Россия это большая “Палата № 6” (то есть — сумасшедший дом) и вышел вон из комнаты на свежий воздух. Да, воздуху свежего он тогда ещё глотнул, но когда вырос в великого сумасшедшего по кличке Ленин, он превратил Россию в такую глухую, затхлую, кровавую “Палату № 6”, что и психиатру Ломброзо не снилось…»

Как видим, ничего сногсшибательного — простая констатация факта в свете последних сведений о «пролетарском вожде». И что же? Вдруг один из руководителей одной нашей областной газеты, с которой я сотрудничал много лет (потому и не называю её, лишь намекну, что это очень уважаемая газета), вынес на основе одной только этой безобидной фразы вердикт: Наседкина на страницы нашей уважаемой газеты больше не пущать — он оскорбил ЛЕНИНА!!!

Признаюсь, мне стало дюже горько и обидно. Помилуйте, попытался я объяснить этому руководителю той уважаемой газеты, да с Лениным у меня, так сказать, свои счёты. Лет до двадцати для меня вообще существовало только два человека-идеала — А. П. Чехов и В. И. Ленин. Но уже в университете я начал наконец узнавать и заплакатную, заагитную и зазалакированную сущность этого человека. К сожалению, у меня имеются мозги, и я не могу им запретить воспринимать, осмысливать и принимать к сведению документальные свидетельства, а также суждения таких безусловно уважаемых русским человеком людей, как И. А. Бунин, А. И. Солженицын, В. А. Солоухин, В. В. Набоков и др. Волкогонова я, кстати, не читал, но, думаю, он уже ничего не добавит мне в этом плане…

Увы, начальника того газетного я не убедил в том, что он не имеет ни малейшего права определять, как мне относиться к Ленину, Сталину или Мао Дзедуну, и «наказывать» меня за то, что наши с ним мнения не совпадают.

Впрочем, меня особенно заело то, что я будто бы так невозможно оскорбил Ильича незабвенного, как никто другой. Да неужто одной-единственной фразой переплюнул я того же Волкогонова? Кинулся было я неподъёмную книгу-кирпичище под названием «Ленин» генерала-историка покойного осиливать, как вдруг наткнулся на две совершенно новые (новые!) публикации о «мировом вожде», которые меня потрясли. Первая — это небольшая книжечка-брошюра с названием «Рассказы о Ленине», а автором её значится некий Генрих Иван-Ивановский, один из ближайших соратников и друзей Ильича. Вот пара рассказов для примера из этой книги, самых коротких:

«Почему-то очень скудно пишут о том, как Ленин переплывал реки. А между тем, ещё мальчиком он переплывал туда-обратно Волгу в самом широком течении, он также переплывал Каму, Оку, Рейн, Сену, Лауру, Женевское озеро, столь широкое, что сам Ильич метко окрестил его Женевским море-озером. Вершиной спортивного плавания стало для Владимира Ильича покорение пролива Ла-Манш, принесшее мировую славу. Правда, из скромности, он назвал тогда совсем другую фамилию. Но разве это важно?»

«…Вновь возвращаюсь к скабрёзному вопросу о ленинском сиф…е (так у автора. — Н. Н.). На сей раз, чтобы поставить окончательную точку. Да, Ильич страдал этой болезнью, но получил её неблагоприобретённо. Дело в том, что пули, которыми дура Каплан ранила гения, были не просто отравлены, а заражены этой дурной болезнью, на которую потом, как пчёлы на мёд, набросились клеветники всех мастей. Заговорщики рассчитывали, что если после покушения Ильич останется жив, то позор нехорошей болезни покроет его постыдной тенью. Их расчёты и на сей раз обернулись провалом. Дело Ленина живёт и побеждает…»

В следующем рассказе-воспоминании утверждается, что Ленин имел громадный рост (более 180 см), но из-за, опять же, чрезвычайной скромности приказывал врачам при медосмотрах занижать свои «пропорции тела»…

Не сразу понимаешь, что это мистификация, что это — злая едкая пародия на бессчётные медовые воспоминания о вожде, а сочинил эту пародию молодой, но уже известный московский прозаик Александр Сегень, который, к тому же, сопроводил «Рассказы о Ленине» мифического Г. Иван-Ивановского и уморительными примечаниями.

Да-а-а, так ещё никто не глумился над «великим и бессмертным», но, надо признать, глумление это талантливо и остроумно — без хохота иные «рассказы» читать невозможно. А вот вторая публикация, которая меня потрясла, поражает своим угрюмым беспредельным цинизмом, и помещена она в нашей местной газете «Послесловие» (№ 5 за 1996 г.). Правда, «Тамбовская демократическая газета» (так она себя определяет-рекомендует) ссылается на неведомую мне газету «Русский взгляд», но уже сама перепечатка — факт, как писал тот же «Иван-Ивановский», скабрёзный.

Якобы открыты архивные материалы интимной переписки Зиновьева и Ленина, из которой явствует, что Ленин, простите, обыкновенный грязный педераст, и его «любили» по очереди то Зиновьев, то Троцкий. «Письма» (намеренно беру это слово в кавычки) читать без содрогания и омерзения невозможно:

«Не обижайся на меня, Гершеле. Ты прав, я действительно не мог устоять. Лейба такой брутальный мужчина. Он просто обволакивает меня своей лаской. А я так в ней нуждаюсь, особенно в такой политический момент. Мне очень трудно без ласки, а ты уехал, негодник. Вот я и не устоял. Но ты ведь простишь мне эту маленькую слабость, Гершеле? Возвращайся и ты увидишь, что я полон любви к тебе. Твоя маленькая Вова.»

Сие якобы написал Ленин! А Зиновьев, в свою очередь, якобы обращается к вождю революции так:

«Вова! Не заросла ли твоя попочка за время нашей разлуки? Не стала ли она уже за это время?..»

Господи, уж на что я отношусь к Ленину без малейшего пиетета, но — хоть умрите и редактор неведомого «Русского взгляда», и редактор нашего ведомого «Послесловия» г. Середа — не верю! Ни единому слову не верю! От этой фальшивки бездарной за версту так скверно и явно попахивает именно фальсификацией, что…

Да, впрочем, слов даже нету. Теперь остаётся ждать сообщений-открытий о том, что Ленин имел замаскированные рога, копыта и хвост, а то и вовсе был переодетой женщиной с диагнозом «бешенство матки»…

Порою думаешь: а жил ли вообще такой человек — Ленин?.. Или это в чистом виде человек-легенда, которого каждый, кто хочет, досочиняет по своему усмотрению.

Вернее — по своему образу и подобию.