Детдом

Очень плохо, когда школьник курит. Это просто ужасное преступление с его стороны. А чтобы отучить его от этой хулиганской привычки, надо поступить очень просто — насыпать табаку в суп, в котлеты, в чай и заставить стервеца всё это съесть. А если девчонка-негодница вдруг расшалилась, надо просто остричь её наголо, и она сразу перевоспитается. Если же подобные педагогические методы окажутся не очень эффективны, что ж, тогда следует слегка посечь маленьких строптивцев, лучше всего резиновым шлангом — он следов не оставляет…

Не подумайте, что это бред какой-то или мрачная неумная фантазия. Это реалии повседневности в детском доме имени Макаренко. В обыкновенном детском доме, в котором живут дети, оставшиеся без родителей. В его стенах и происходят события в пьесе Юрия Каменецкого и Эжена Щедрина «707, или Воскресенье в пятницу», по которой режиссёр В. Регурецкий поставил спектакль на сцене областного театра.

Обычность, стандартность детдома подчёркнуты и в оформлении сцены (художник В. Кашин). На переднем плане белеют традиционные гипсовые пионер и пионерка, ещё одно белое изваяние, изображающее, по-видимому, пионервожатого, держит в гипсовых руках традиционное красное знамя. Присутствует, разумеется, и фикус в кадке — как символ вполне благополучного быта. Недаром корреспондентка журнала, забежавшая сюда взять интервью у директрисы детского дома (с этой сцены и начинается спектакль), уже, оказывается, заранее всё набросала, написала — ведь не раз ей доводилось лепить подобные материалы, везде одно и то же: директор возглавляет коллектив опытных педагогов, все они любят детей, дети визжат от восторга, живя в этом раю, а сам детский дом — полная чаша…

Что ж, вынужден признать, что сатира на работников прессы вполне даже убедительна, хотя, конечно, и есть в образе журналистки Гали (артистка Л. Кожаева) явный гротеск. Как, впрочем, и вообще во всём спектакле. Чтобы показать пороки нашего общества более ярко и узнаваемо, авторы спектакля решили прибегнуть к гиперболе, саркастическому сгущению красок, концентрации негатива. Если б такое показать на сцене ещё два-три года назад, то приговор — «очернительство!» — был бы авторам обеспечен. Теперь, конечно, времена другие, но, право, чересчур уж мрачное и безысходное чувство остаётся в душе после этого спектакля.

Бог с ней, с журналисткой Галей, которой дали задание состряпать хвалебную статью о директрисе детского дома, и она с профессиональным цинизмом исполняет поручение. Этой Гале-то хотя бы есть в какой-то мере противовес в спектакле — письмо-жалоба воспитанников детдома, опубликованное в газете «Московский комсомолец» (всё же можно найти в прессе правду!). Но вот шайке воспитателей детского дома, увы, альтернативы нет, все они (воспитатели! педагоги!) — пьяницы, воры, садисты и убийцы. Все они за два часа театрального действа предстают перед нами в таком отвратительном виде, так обнажают свои ущербные паучьи души, что, ей-богу, дальше, кажется, и некуда.

Невольно вспоминается рассказ Достоевского «Бобок» из «Дневника писателя», где персонажи решились рассказать друг другу все самые бесстыдные тайны своей жизни, откровенно выставить напоказ свои пороки и мерзости. «Заголимся и обнажимся!», — кричали они, и слова эти можно поставить эпиграфом к пьесе «707, или Воскресенье в пятницу». Правда, у Достоевского в его фантастическом рассказе действовали всё же обитатели кладбища, мертвецы, а здесь-то — внешне живые люди, да к тому же (ещё и ещё раз подчеркну!) педагоги.

Ни единого положительного героя нет в спектакле (разумеется, кроме детей, но они в действии практически не участвуют). Даже Оля (артистка Е. Фёдорова), дочь одной из воспитательниц, которую считают то пропавшей без вести, то убитой, — даже эта Оля, тихая, милая, бескорыстная, гневно обличающая воспитательниц, даже она не может вызывать симпатий, ибо трудно поверить, что она ничего не знала о садистских наклонностях и тёмных махинациях своей мамаши. А уж бывшая уголовница Ирина Никитична (Н. Антипова), бывшая директриса другого детдома, которую, грубо говоря, попёрли оттуда за преступления, Антонина Павловна (С. Томилина) — именно её и зовут за глаза воспитанники Паучихой, сама директриса-главарь Валентина Александровна (засл. арт. РСФСР Е. Мамонтова) — все они представляют собой такую мерзость в человеческом облике, что невозможно себе и представить. Цинизм их не имеет границ, достаточно упомянуть о таком штришке: труп убитой своей подруги по работе и шайке они спокойно завернули в… переходящее знамя, чтобы незаметно вынести тело и утопить. Ничего себе, да?

Кстати, это переходящее Красное знамя за победу в социалистическом соревновании, хвалебные статьи в газетах и журналах, имя Макаренко на вывеске — все эти атрибуты внешнего благополучия наводят на весьма и весьма мрачную мысль: если таковое творится в передовых детских домах, то что скрывается за фасадом, так сказать, отстающих?.. Честное слово, не преувеличение ли это? Мне лично, да, думаю, и не только мне хотелось бы узнать, что думают по этому поводу те, о ком рассказывает пьеса. Может быть, воспитатели и воспитанники наших, тамбовских, детских домов, посмотрев спектакль, поделятся своими впечатлениями на страницах газеты? Новая работа областного театра серьёзный повод для широкого разговора, мне кажется, даёт.

И остаётся ещё добавить. что «707, или Воскресенье в пятницу» по жанру — криминальная история. Есть в спектакле интрига, туго закручен сюжет, неплохо сделаны сцены, где большую роль, как и в любой криминальной истории, играет таинственность, впечатляет финал, который не может не взволновать зрителя, имеющего сердце. И особо надо сказать, что увлечённо играет исполнитель единственной мужской роли В. Голобородов. Именно его герой, Костя, как бы сам создаёт на сцене спектакль, раскручивает сюжет таинственной уголовной истории, держит в своих руках все ниточки действия и почти до самого финала представляется нам положительным…

Впрочем, не будем излишне вдаваться в подробности — любой детективной истории это только вредит. Лучше, конечно, самому посмотреть новую постановку нашего театра, которая является как бы своеобразным вкладом на счёт 707 — счёт Детского фонда.

Фонда, который был создан для того, чтобы в первую очередь детям-сиротам стало жить лучше.