Под занавес сезона

Те, кому довелось недавно видеть спектакль Липецкого театра имени Л. Н. Толстого по пьесе В. М. Шукшина «А поутру они проснулись…», вспомнят, конечно, что авторов постановки волновал вопрос: что же с ними, пьяницами, делать, как наставить их, так сказать, на путь истинный? Ответа ни Шукшин в своё время, ни липецкие артисты не предложили. Но вот, пожалуйста, один из вариантов решения проблемы даёт зрителям коллектив нашего областного театра имени А. В. Луначарского в последней премьере сезона — спектакле «Самозванец» по пьесе Л. Корсунского. Ещё Ф. М. Достоевский собирался в 60-х годах прошлого века писать роман под названием «Пьяненькие», в котором намеревался найти в опустившемся человеке человека. Как известно, замысел этот частично воплотился в трагическом образе Мармеладова из «Преступления и наказания». Лев Корсунский, юморист и сатирик, а ныне ещё и входящий в моду драматург, решился в «Самозванце» оптимистично показать перерождение погибающего от пьянства человека. Что ж, замысел смелый и достойный внимания театра. Пьеса по содержанию и поднятым в ней проблемам, конечно же, актуальна.

Сразу скажу, что, судя по реакции зрителей, новая работа облдрамтеатра им понравилась. Не совсем обычное жанровое определение — трагифарс — настраивало сразу, так сказать, на смех и слёзы. И веселья, действительно, хватает. А вот что касается трагического, то эта составляющая спектакля получилась явно недостаточной. Правда, были всё же два-три эпизода, в которых, главным образом, артисты В. Щербаков (Корешков-старший) и П. Соколов (Гусев) заставили притихнуть зрительный зал, по-настоящему сопереживать происходящему на сцене.

Кстати, во многом от игры П. Соколова и зависит успех постановки. Роль Гусева — стержневая в «Самозванце», очень сложная (ибо только один Гусев по ходу действия меняется, «перерождается», все же остальные персонажи, в общем-то, статичны), и к тому же есть в этом образе определенная надуманность. Очень уж легко этот опустившийся и даже обносившийся Гусев «поднимается», облачается в шикарный костюм-тройку и из забулдыги превращается в истинного джентльмена (и чего это Шукшин голову над проблемой этой ломал — всё так просто!). Но вот ведь приятные странности: жизненности персонажа и ситуации не веришь, а игре П. Соколова верить приходится — убедительно играет, хорошо.

Между прочим, и герой молодого артиста А. Яцевича Дима Корешков вызывает наверняка у многих зрителей двойственное отношение. По замыслу автора он должен быть этаким душкой, симпатягой, что называется, положительным героем. Ведь именно во многом благодаря ему происходит чудесная метаморфоза с Гусевым. Всё так. Дима на сцене не может не вызывать симпатии зрителей. Но если вглядеться в этот образ повнимательнее, то ведь никакого сомнения быть не может, что перед нами просто-напросто оболтус. Лежание на кушетке под грохот современной рок-музыки, «мотание на кулак нервов» родного отца, донжуанские замашки и любовь (любовь ли?) к некой Лене (артистка Е. Тюрганова), женщине весьма уже взрослой в свои восемнадцать лет, — вот жизнь этого мальчика. Смещение акцентов в его образе приводит к тому, что и Корешков-старший, в свою очередь, предстаёт перед нами не таким, каков он есть (по крайней мере, должен быть!) в жизни. Смотрим-то мы на него, получается, как бы глазами сына, вот и видим зануду, нравственно глухого человека и вообще не очень-то симпатичного типа. Но ведь на самом-то деле он неплохой человек. И, мне кажется, режиссер постановки В. Новиков, и исполнитель роли В. Щербаков обедняют этот образ, трактуя его так односторонне, с позиции Димы.

Однако читатели, ещё не посмотревшие новую работу луначарцев, видимо, так ещё и не могут составить хотя бы общее представление о ней. Для них выпишу небольшой кусочек из аннотации к спектаклю: «Пьеса “Самозванец” начинается с того, что 16-летний школьник Дима Корешков обнаруживает в квартире спящего мертвецки пьяного человека. Выясняется, что мама Нина (засл. артистка РСФСР В. Попова) приволокла в свой дом некоего Гусева, чтобы тот не замёрз на улице. Завязавшееся знакомство с Гусевым Дима поначалу пытается использовать с весьма конкретной выгодой для себя (Подговаривает его сыграть в школе роль Диминого отца. — Н. Н.), но постепенно между подростком и опустившимся человеком устанавливаются почти родственные отношения».

И ещё в аннотации сказано, что зрители сумеют правильно разобраться «в этой непростой, в чём-то анекдотической, но, несомненно, и жизненной ситуации». Насчёт жизненности, как уже говорилось, можно поспорить, а вот разобраться правильно действительно надо, и в иных местах спектакля самому зрителю приходится корректировать акценты, правильно понимать «кто есть кто». Могут, например, разделиться мнения и о том, к кому из двух героев — Корешкову-отцу или Гусеву — приложимо заглавие. Сначала думаешь, что самозваным отцом является, конечно же, Гусев, но потом выясняется, что имеется в виду Корешков. А может быть, они оба самозванцы? Один вовсе не отец Димы, а другой, по замыслу авторов, лишь формально называется им…

Подчеркну в конце, что «Самозванца» посмотреть стоит. Увлечённая игра почти всех исполнителей, занимательный, хотя и не бесспорный сюжет, музыкальное оформление из репертуара рок-группы «Круиз», интересные декорации художника Н. Золотарёвой — всё это, несомненно, привлечёт зрителей.