В поисках истины

О спектакле «Что есть истина…», которым областной театр драмы имени А. В. Луначарского открыл свой 198-й сезон, тамбовчане были наслышаны задолго до премьеры. Известно было, что это дебют в драматургии тамбовского прозаика И. Елегечева, что пьеса посвящена тамбовскому периоду жизни Г. Р. Державина, что наконец работа над спектаклем продолжалась в театре более года и в нём занята вся труппа… Одним словом, предпосылки для ожидания были весомыми.

И вот состоялась премьера. Давайте познакомимся с новой работой театра по порядку. Начинается любой спектакль с афиши — своеобразной визитной карточки представления. Молодой художник И. Ульянов создал на ней литографический портрет Державина в обрамлении вычурной рамы. Контраст между серьёзным, грустным ликом пиита и легкомысленной роскошью завитушек рисованного багета подчёркивает основную мысль постановки — чужеродность прямой натуры Державина лжи и внешнему блеску вельможного окружения.

Программка, в свою очередь, помогает зрителю ещё более постигнуть, «что есть истина» спектакля, настраивает его на целенаправленное восприятие происходящих на сцене событий. Развёрнутые характеристики действующих лиц ещё до начала действия знакомят нас с героями, расставляя в их образах своеобразные плюсы и минусы. Многие удивились, конечно, что открывается- список действующих лиц не фамилией Державина. Но, во-первых, как потом убеждаются зрители, спектакль этот не только о Гаврииле Романовиче и не столько о нём, сколько о Тамбове той эпохи, о России, о поисках истины. А во-вторых, в программке точно соблюдена «иерархическая лестница», ярко характеризующая XVIII век, когда главенствовали в обществе не таланты, а кошелёк и власть.

Следующий шаг в постижении новой работы театра мы сделаем при рассматривании рабочего занавеса. На нём изображен «открыточный» вид Тамбова в период губернаторства Державина: одноэтажные домики, крытые соломой, купола церквей, захламленные берега Цны. И каким же контрастом глянется из-за взметнувшегося занавеса роскошное убранство дворянских домов и петербургского царского дворца. Художник постановки заслуженный деятель искусств РСФСР Г. Золотарёв очень экономно и впечатляюще распорядился площадью сцены, создав прекрасные декорации, в которых главную роль играют рамы: в одной, что «посказочнее», играются картины из дворцовой жизни, в двух поскромнее — из жизни губернаторской семьи и тамбовского общества.

Перед режиссёром-постановщиком заслуженным деятелем искусств РСФСР А. Ивановым стояла сложная задача — вместить в три с небольшим часа сценического действия многоплановое, многокартинное произведение И. Елегечева. Как известно, в пьесу вошёл материал прежде написанного автором романа «Паутина». Неизбежны были сокращения, отказ от некоторых важных для сюжета сцен. Потери неизбежны, но они компенсируются, так сказать, театральностью, «живым» действием, игрой актёров, режиссёрскими акцентами в постановке.

Противоборство двух истин — вот о чём получился спектакль. С одной стороны, истина Державина, который считал честное служение Отечеству и просвещение русского народа делом каждого образованного человека. С другой стороны — истина царедворцев Ермолова, Мамонова, Храповицкого, губернских чиновников и купцов Чичерова, Нилова, Бородина и прочих, живущих по свинскому правилу — лишь бы им хорошо и сытно было жить.

Наиболее отчётливо это противоборство взглядов на суть истины проявилось в двух больших и, если можно так сказать, программных монологах — Державина (арт. В. Щербаков) и купца Бородина (арт. В. Степанов). В образе Бородина сосредоточилась сущность тогдашнего замшелого и ретроградного Тамбова, всей патриархальной Руси. Артист В. Степанов, утрируя купеческие замашки миллионщика Бородина, его тамбовский говор, непробиваемую спесь и тупость, создал страшный образ-символ врага всего передового, прогрессивного, державинского.

В. Щербаков в своей роли также подчёркнуто выделил программный монолог. Его страстный вскрик-клятва: «Умру, но с этой тамбовской грязью я покончу!» — находит отклик в сердцах зрителей. Каждый понимает, конечно, что слово «грязь» в контексте имеет не столько природное, сколько социальное значение. И спектакль в данном случае можно считать своеобразным памятником деятельности Державина на Тамбовщине.

Тамбовщина в те времена славилась тем, что «за шесть лет пятерых губернаторов угрохала». Победила она вроде бы и Державина. Ровно с аршин высотой жалоб настрочили «тамбовские волки» на просвещённого начальника губернии, он был отрешён от должности и предан суду. Но ведь, как показала история, истинным победителем остался всё-таки Державин, его идеи и дела. «Закадровый» голос в первом финале спектакля расставляет правильные акценты. Да, Державин был выжит с поста губернатора, но он прожил после этого ещё целых тридцать лет, завоевал всемирную славу, сделал для просвещения России столько, сколько не сделали и не могли сделать все екатерининские прихлебатели вкупе с ней самой.

Символично воспринимается второй и окончательный финал постановки, когда Державин покидает место действия через зрительный зал, словно уходя и поднимаясь в бессмертие, а «матерь Отечества» Екатерина спускается с престола по ступенькам вниз, исчезая в никуда. Здесь режиссёр и актёры как бы спорят с самим Гавриилом Романовичем, с его утверждением:

Державинские дела река времени не унесла — таков вывод возникает после просмотра спектакля и, таким образом, можно говорить об оптимистическом начале, заложенном в нём.

В виде заключения к заметкам о спектакле сделаю несколько замечаний «под занавес». Из актёрских работ хотелось бы выделить, кроме уже упомянутых, прекрасное воплощение в образ императрицы заслуженной артистки РСФСР В. Поповой. Запоминаются образы статс-секретаря Храповицкого (засл. арт. РСФСР М. Правоторов), губернаторского кучера-философа Архипа (арт. М. Березин), судьихи Аксиньи Егоровны (арт. Г. Промтова), звонаря-еретика Трифонилия (арт. В. Шишлянников). К сожалению, недостаточной в смысле творческого самовыражения оказалась роль жены Державина для Е. Тюргановой — слишком уж мало сцен и реплик отпущено ей.

Кроме получившихся зачем-то двух финалов, как на недостатки постановки можно указать на растянутость некоторых сцен (например, прощание Державина с родными, сцены, связанные с Булдаковым в исполнении артиста П. Соколова). Кстати, образ полковника Булдакова, так же, как и образ тамбовского сочинителя Захарьина (арт. А. Гаврилюк), могут вызвать у зрителя чувство недоумения. Сценический Булдаков получился явно приукрашенным по сравнению со своим жестоким и самодурствующим прототипом, а чуть ли не первый и европейски известный тамбовский писатель Захарьин подан почему-то в сильно шаржированном виде. Впрочем, из истории и практики литературы известно, что автор всегда имеет собственный взгляд на материал для своих произведений и нам остаётся только соглашаться или не соглашаться с ним.

…Все театральные постановки можно подразделить на три категории: неудачные, средние и удачные. Новую работу облдрамтеатра, не сомневаясь, можно отнести к последней группе. Спектакль «Что есть истина»…» — принципиальная удача труппы и хороший подарок к 200-летию театра и 350-летию города Тамбова.