Трагедия под взрывы смеха

Таганрогский Государственный ордена «Знак Почёта» драматический театр, носящий имя А. П. Чехова, конечно же, ставил за свою историю все его драматические произведения, Но, как оказалось, на сегодняшний день в активном репертуаре этого театра нет ни одного из них — ни «Чайки», ни «Дяди Вани», ни «Трёх сестёр», ни «Вишнёвого сада», ни… Одним словом, нет ни одной чеховской классической пьесы в репертуаре Таганрогского театра. Зато есть новое сценическое произведение — «Чёрный монах». Наверное, многих удивило это название на гастрольной афише наших гостей. Что и говорить, трудно представить себе рассказ «Чёрный монах» на сцене — всего четверо действующих лиц, психологическая насыщенность повествования, длинные философские диалоги…

С первой задачей автор инсценировки и постановщик главный режиссёр театра Г. Цветков справился довольно легко: прописав, так сказать, на жилплощади спектакля четырёх героев «Чёрного монаха» — Коврина, Егора Семёныча и Таню Песоцких, а также самого Монаха, — он «привёл» к ним в гости героев некоторых других рассказов А. П. Чехова. Кстати, этот приём был оправдан самим содержанием «Чёрного монаха», где постоянно упоминается о безымянных и многочисленных гостях усадьбы Песоцких.

Вторая трудность преодолена ещё более просто, что стало ясно с самого начала спектакля. Ещё не открылся занавес, как на авансцену вышел… Антон Павлович Чехов, раскрыл томик своих рассказов и, не глядя в него, медленно произнёс: «Андрей Васильевич Коврин, магистр, утомился и расстроил себе нервы…» Потом, на протяжении всего действия, автор (в прекрасном исполнении артиста А. Феденко) будет находиться на сцене и сопровождать, ненавязчиво и к месту, поступки героев комментариями из текста рассказа.

А вот третье препятствие одолеть, оказалось намного сложнее. Вспомним вкратце содержание и смысл «Чёрного монаха». Это одно из самых трагичных и необычных по сюжету для чеховской прозы произведение. В основе его лежит история душевного заболевания и гибели человека. Что интересно, Чехов, во многом не принимавший творчество Достоевского, в этом рассказе следовал по его стопам: связь «Чёрного монаха» с «Братьями Карамазовыми» (диалог Ивана с Чёртом) ощущается явно. Таким образом, грусть зрелого Чехова (рассказ написан в 1894 году) дополнена здесь надрывом и трагичностью так называемой «достоевщины». И вдруг в зрительном зале — взрывы смеха. В чём же дело?

А дело в том, как мне кажется, что авторы постановки побоялись сделать её чересчур «тяжёлой», побоялись утомить зрителя философским и трагичным содержанием диалогов Коврина с Чёрным монахом и разбавили действие юмористическими сценками из рассказов писателя периода Антоши Чехонте. Замысел Г. Цветкова можно понять: ему хотелось подчеркнуть контраст между утопическими мечтаниями Коврина о всемирном отдалённом счастье человечества, приправленными манией величия, и обыденной пошлостью и серостью «сейчасной» жизни, беспросветным существованием окружающих людей. Сразу скажу, что, судя по реакции зрителей, многим этот приём понравился — они с удовольствием оставляли Коврина с его трагедией в покое и от души веселились над выходками героев рассказов «Конь и трепетная лань», «Выпили», «В усадьбе» и других. И надо сказать, таганрогские артисты играли эти сценки великолепно (недаром в их гастрольной афише много комедийных спектаклей), но вот многие ли зрители после этих веселящих отступлений в состоянии были вновь настраиваться на волну сопереживания происходящей в усадьбе Песоцких трагедии?.. Вопрос.

Так как синтетического спектакля не получилось, то зрители невольно должны были разделиться и разделились на две группы: одни следили за «Историей одной жизни» (подзаголовок инсценировки), другие ждали вставных «номеров». И те, и другие, видимо, остались довольны, но всё же большее впечатление от спектакля вынесли первые. Заслуженный артист РСФСР А. Ионов (Чёрный монах), артисты Н. Обухов (Коврин), О. Лаппо (Песоцкий), З. Ивченко (Таня) воплотили на сцене запоминающиеся образы чеховских героев, разыграли за сравнительно короткое постановочное время действительно всю трагическую историю одной жизни.

Особенно трудная задача стояла перед Н. Обуховым. Его герой, в первых сценах весёлый, довольный судьбой, полный сил молодой человек, по ходу спектакля превращается в больного, сломленного и в конце концов погибшего маньяка. Артист сумел эту метаморфозу показать убедительно, внешний рисунок роли очертить верно, в чеховском духе.

С большим вдохновением лепит свою роль и  З. Ивченко: её Таня — обыкновенная девушка, как говорится, дочь своего отца (делового человека того времени), приземлённая. За порывами и восторженностью юности уже угадывается в Тане такая чуждая Коврину практичность, узость интересов. Трагическая несовместимость разных характеров, абсурдность случайных семейств, проблема «коня и трепетной лани» в одной упряжке — один из основных вопросов и рассказа Чехова, и постановки таганрогского театра по нему.

Режиссёр и исполнители центральных ролей постарались в постановке передать чеховскую тональность повествования, следовать авторской воле. Чехов почти в каждом эпизоде уже обрисовал мизансцены, наметил жестикуляцию и мимику действующих лиц. Одним словом, уже при чтении текста представляешь, как это будет выглядеть на сцене. Так вот, режиссёр в подавляющем большинстве случаев «советуется» с автором и соглашается с ним. Но вот иногда их мнение, по-видимому, не совпадает и в результате, как мне кажется, самые взрывные, театральные сцены проходят для зрителей незамеченными. Например, такой момент, когда раздражённый Коврин в сердцах жестоко бросает Тане, что её отец просил его жениться на ней. В спектакле это Коврин произносит при Егоре Семёныче, тот, естественно, возмущается, что-то кричит, Таня тоже кричит… В общем, рядовая свара. У Чехова же эта сцена потрясает:

«…Егор Семёныч нечаянно подслушал это, вбежал в комнату и с отчаяния не мог выговорить ни одного слова и только топтался на одном месте и как-то странно мычал, точно у него отнялся язык, а Таня, глядя на отца, вскрикнула раздирающим голосом и упала в обморок. Это было безобразно».

Конечно, может быть, это и мелочь, но искренне хочется, чтобы в репертуаре театра имени А. П. Чехова был достойный спектакль по произведению Антона Павловича. Наших гостей можно приветствовать за творческую смелость, за то, что не идут они проторёнными путями, пытаются расширить представления театрального зрителя о драматургии великого русского писателя.

Если таганрогские артисты согласны, что неплохой спектакль «Чёрный монах» всё же нуждается ещё в определённой доработке и в первую очередь — сценарий, пожелаем им в этом успеха.