Путеводная звезда

Впервые довелось мне читать рассказ Виктора Герасина «Костёр на снегу» из нового одноимённого сборника (Воронеж, 1984) в один из тех летних дней, когда от жары не спасает даже тень. Рассказ начинается так: «Погода явно портилась. Мороз ещё не отпустил, но сбивало на снег. Небо нависло, заметно укорачивая и без того куцый зимний день. Ветер постепенно начинал игру со снегом на земле, и вот уже закружился выше, выше. Он наострялся о мороз, пронизывал моторное тепло лесовоза, бритвенно прорезался сквозь самые тонкие щели в кабину…»

Не сразу, постепенно, но жара перестала ощущаться, раздвинулись стены комнаты, и я словно перенёсся воображением в завьюженное зимнее поле, где разворачиваются драматичные события произведения. В творчестве В. Герасина привлекает то, что в своих лучших вещах, — а именно к ним, без сомнения, можно отнести и рассказ «Костёр на снегу», — ему удаётся добиться эффекта художественности, когда читатель начинает видеть живых героев, сопереживать им, воспринимать воссозданный автором мир абсолютно реальным. Достигнуть этого можно только тогда, когда писатель пишет, по известному выражению, кровью собственного сердца, когда он сам видит своих героев, переживает с ними смерть, любовь, все радости их и все огорчения.

Нам, читателям, в общем-то не так уж нужно знать, сам ли автор испытал описываемое им, отыскал ли среди знакомых людей прототипы своих героев — нам важно то, что они, эти персонажи, жизненны, а поступки их и мысли понятны. Не каждому, конечно, доводилось в жизни решать такую мучительную дилемму, с какой столкнулся однажды зимней ночью водитель Коля Летов — спасти замерзающего человека от смерти или нет? Дело ясное: если Николай не поможет пьяному, уснувшему, беспомощному шофёру, так же, как и он, застрявшему в поле, тот обречён. Но ведь дело в том, что шофёр этот, Валерка Крылов, — смертный враг Летова: с ним ушла от Николая любимая женщина, невеста… Так быть или не быть? И события поворачиваются вдруг (закономерно!) автором таким образом, что вопрос этот гамлетовский решает судьбу уже не пьяного Валерки, а самого Николая: быть или не быть ему человеком? В финале повествования вспыхивает костёр на снегу, спасая одного героя от физической гибели, другого — от гибели моральной.

Я так подробно остановился на рассказе, давшем название новому сборнику произведений В. Герасина, потому, что он наиболее художественно сильный в книге и показывает лучшие стороны дарования котовского прозаика. Стоит добавить особо, что композиция рассказа закольцована, и это позволило автору добиться насыщенности содержания при сравнительно небольших размерах произведения. В работе с языком писатель стремился к метафоричности и образности, о чём можно судить хотя бы по приведённому выше отрывку.

К удачам сборника «Костёр на снегу» можно отнести ещё рассказы «Петя-маленький и инспектор», «Наедине с собой», «Долгое эхо». В первом из них необычно, так сказать, добродушном для творчества В. Герасина, с юмором и любовно выписан характер одного из наших современников, в нескольких анекдотичных по форме эпизодах показана вся его наполненная любимой работой и неубывающей с годами бодростью жизнь. Во втором привлекает лаконизм и вместе с тем художественность описания семейной драмы сельского шофера, хорошего парня Алёши Косачёва. В третьем разрабатывается постоянная и, судя по всему, любимая тема автора — «эхо войны», как отзывается оно болью и страданием до сих пор в судьбах людей.

Слабее в книге смотрятся другие произведения. Схематизмом и иллюстративностью страдает, на мой взгляд, рассказ «Климат», где юный герой в поисках «красивой жизни» уезжает из родного села на юг и через две недели возвращается обратно. Общие художественные просчёты характерны для рассказа «Мигугу» и повести «Рыжий». Оба эти произведения относятся к так называемому портретному жанру в прозе. В названия вынесены «имена-ярлыки» главных героев. Но если, например, у Пети-маленького из рассказа «Петя-маленький и инспектор» небольшой рост несёт значительную смысловую нагрузку в повествовании, придаёт герою характерность и своеобычность, то тот же Мигугу из одноимённого рассказа умеет «мигугукать по-конски» не совсем понятно для чего. Смысл и соль рассказа — столкновение тракториста Матвея по прозвищу Мигугу с кладовщиком-хапугой из-за запчастей, и все две трети произведения, предваряющие эту сцену и описывающие, как Матвей получил прозвище, как оно ему нравилось, как потом разонравилось и т. д., — растянуты и, в общем-то, не нужны.

И, наконец, о повести «Рыжий». В творчестве В. Герасина есть хорошие повести, спрессованные до размеров рассказа («Костёр на снегу» или «Час туда — час обратно»), в данном же случае, наоборот, рассказ получился растянутым до «метража» повести. Слишком уж подробно, скрупулёзно и однообразно описаны муки водителя Мити Тяглова, не желающего уходить на пенсию. Педалирование переживаний героя приводит к тому, что повторяющиеся внутренние монологи его воспринимаются пародийно: «Бывают же, к примеру, крестины — это когда младенца с жизнью соединяют, вроде бы как почку к дереву прививают. Свадьбы бывают — это когда парня и девушку соединяют в одно для продления рода человеческого. Меня же вот собрались с пенсией соединить…» Подобных «рассуждений», к сожалению, в повести хватает.

И в конце хотелось бы сказать об одной особенности всего творчества В. Герасина, которую можно воспринимать двояко. Безусловно, хорошо, что ищет он сюжет и конфликты для своих произведений в повседневной окружающей нас жизни, но, словно опасаясь за читателя (а вдруг конфликт покажется нам чересчур обыденным, прозаичным?), В. Герасин пытается добавить драматичности экспрессивностью и «трагедийностью» описания событий. Отсюда много на страницах его произведений восклицательных знаков, герои его мечутся, всхлипывают, бледнеют, кричат и вообще в спокойном состоянии бывают редко. Это, конечно, является стилевой особенностью прозы В. Герасина, но важно не переходить при этом грань, чтобы у читателя не появлялась невольная улыбка на губах, в то время как герой произведения страдает и мучается.

Каждая новая книга держит экзамен перед читателем. «Костёр на снегу» В. Герасина, мне кажется, экзамен этот выдержит — читается сборник с интересом, пищу для раздумий даёт. Кстати, большинство персонажей книги — по профессии водители,  и у каждого из них — своя путеводная звезда. Должна обязательно быть такая звезда и у писателей — дорог в литературе много. Хочется пожелать В. Герасину, чтобы его путеводная звезда всегда указывала верный курс. А то, что прозаик сейчас на нём находится, доказывает его сборник.