Пламенная юность

Все произведения Юлиана Семёнова сразу находят путь к читателям. Герои писателя — герои в полном смысле этого слова: люди волевые, сильные духом, готовые пожертвовать жизнью за правое дело. Таков ставший легендарным Исаев-Штирлиц из романа «Альтернатива», таков наш современник Костенко из повести «Огарева, 6», таковы и многие другие. И ещё одна черта роднит всех главных героев Ю. Семёнова — они люди опасных профессий: разведчики, следователи, милиционеры…

Кинематограф недаром с первых же книг Ю. Семёнова обратил внимание на творчество писателя. Умение построить остродраматический, динамичный сюжет, ёмкие «сценичные» диалоги, покров тайны — всё это так и просится на экран, и теперь трудно представить советское кино без детективных и героико-приключенческих фильмов, снятых по сценариям Ю. Семёнова. И если персонажи — сотрудники милиции или разведчики, то в кадре обязательно мелькнёт портрет Ф. Э. Дзержинского. Кому, как не Ю. Семёнову, должен быть близок и понятен этот человек, которого многие его герои считают своим учителем. И так естественно, что именно Ю. Семёнов написал роман о чекисте номер один.

Жизнь Феликса Эдмундовича Дзержинского — каждодневный подвиг во имя революции. Ближайший соратник В. И. Ленина. Председатель Всероссийской Чрезвычайной Комиссии. Народный комиссар путей сообщения. Председатель Комиссии при ВЦИК по улучшению жизни детей. Усталый человек, с тонким лицом, усами и бородкой, он выглядит пожилым, хотя не дожил и до пятидесяти. В его глазах светятся ум, бесстрашие, воля и ещё нечто такое, за что называли его «Железным Феликсом»,

Юлиан Семёнов решил воссоздать малоизвестный период жизни пламенного революционера, период, когда в горниле непримиримой смертельной борьбы с самодержавием окончательно закалился его характер.

Известно, что перед Дзержинским, который родился в небогатой семье польских шляхтичей, стояла альтернатива, как и перед каждым человеком из «общества»: либо пробиваться вверх — к богатству, знатности, довольству; либо сознательно пойти «вниз» — к народу, к борьбе. Уже к восемнадцати годам он твёрдо выбрал свой путь и вступил в социал-демократическую организацию и, более того, примкнул к её левому крылу. В двадцать лет — первый арест и ссылка. Побег. Снова борьба.

В 1900 году, на изломе двух веков, его за участие в сходке рабочих снова арестовывают, держат два года в цитадели и ссылают на край света — в Вилюйск. В дороге из-за болезни (в двадцать с небольшим лет — чахотка!) жандармерия «посострадала» юноше и оставила его в Верхоленске…

Вот в этот тяжёлый для Дзержинского момент мы и встречаемся с ним на страницах выдвинутого на соискание Государственной премии СССР романа-хроники «Горение». Сломлен? Смирился?.. Нет! Всё приготовлено к дерзкому побегу. Рядом — товарищ по ссылке Сладкопевцев, вдвоём горы можно своротить. Всё продумано до мельчайших подробностей. И смелость приводит к победе. Свобода! Свобода для новой борьбы.

Перед писателем стояла сложнейшая задача — воссоздать жизнь выдающегося человека, чуть ли не час за часом на протяжении нескольких лет. Воссоздать его облик, характер. Кроме того, в романе есть и другие исторические деятели, изображать которых большая ответственность для художника, — Владимир Ильич Ленин, Надежда Константиновна Крупская, Роза Люксембург…

Юлиан Семёнов, всегда тяготевший к документализму, в «Горении» ещё более подчёркнуто и часто следует за документом. В романе использованы десятки архивных материалов: личная переписка царя Николая с кайзером Вильгельмом, донесения по инстанции жандармов всех рангов, переписка Дзержинского со своей сестрой Альдоной…

Писатель умело использует эти исторические материалы: сталкивает их между собой, выстраивает в последовательные цепочки, дополняет комментарием, и в результате чувствуется дыхание эпохи, ощущается ритм времени. Кстати, надо сказать, что значительную роль Юлиан Семёнов отводит графическому виду текста — разные по размеру и по плотности шрифты словно задают темп восприятия, подчёркивают напряжённость того времени.

Автор не торопится сразу дать словесный портрет своего героя. Он показывает Дзержинского в действии, в движении, добавляя время от времени детальку-две к его облику и характеру, и постепенно перед читателем вырисовывается живой образ «пана Юзефа» — так в большинстве случаев звали его товарищи по подполью. Как много видится вот за такими скупыми, строками:

«На людях кашлять совестился — боялся кровохарканья — это всегда вызывало эмоции окружающих, которые он не переносил: в общем сострадании есть нечто унижающее, жалость обязана быть скрытой, женственной, что ли, тогда только она не расслабляет, а, наоборот, помогает не сломаться, выжить».

Очень характерен эпизод, к примеру, когда Дзержинский во главе группы товарищей по СДКПиЛ (Социал-демократия Королевства Польского и Литвы) собирается на вооруженное столкновение с врагами, И вдруг в последний момент он признаётся смущённо, что не умеет… обращаться с наганом. Он всегда был против террора, и оружие ему было не нужно. Теперь же настало время смертельной схватки. Шёл 1905 год.

Стержень второй книги романа — IV (Объединительный) съезд РСДРП. Первая встреча Дзержинского с Лениным, первая русская революция — все эти события нашли отражение в романе.

Особенно важны страницы, посвящённые Владимиру Ильичу Ленину и его речи на съезде. Именно в тот период и свела жизнь Феликса Эдмундовича с Владимиром Ильичём, тогда и началась их совместная борьба, их многолетняя дружба.

В книге много убедительных персонажей не только революционеров — товарищей Дзержинского по партии и борьбе, — но и их врагов, слуг царизма. Некоторые из них, такие, как Турчанинов, со временем умом и сердцем понимали, на чьей стороне историческая правда, и переходили в лагерь подпольщиков. Другие, как шеф варшавской охранки полковник Попов и его помощник ротмистр Сушков, так до конца и оставались палачами революционеров. Враг был ещё силён.

Это прекрасно понимал Дзержинский, Он постоянно предостерегал товарищей от излишней самоуверенности, от недооценки противника. Он знал, как тяжела ещё впереди борьба.

«Горение» — ёмко назвал книгу Юлиан Семёнов, обозначив этим сущность и смысл жизни Ф. Э. Дзержинского. Не случайно и жанровое определение повествования — роман-хроника. Шаг за шагом проследил автор горение человека, с самых юных лет вступившего на путь борьбы за счастье трудового народа. Здоровье и жизнь Дзержинского сгорают в этой борьбе, но от этого горения, от горения его товарищей уже занималось великое пламя революции.

Он ради этого жил.