Проза жизни

В 12-м номере журнала «Подъём» опубликован список лауреатов этого издания за прошлый — 1983-й — год. Среди них — имя писателя из Котовска Виктора Герасина. Его рассказ «Час туда — час обратно», появившийся в девятом номере, был признан лучшим. Успех, что и говорить, приятный в складывающейся творческой биографии тамбовского прозаика.

В 1979 году в Центрально-Чернозёмном книжном издательстве вышел сборник его стихов «Один денёк», спустя два года появилась книга прозы «Не помни зла». Скоро должен увидеть свет новый сборник повестей и рассказов В. Герасина «Костёр на снегу».

Более полное представление о тамбовском прозаике сможет получить и всесоюзный читатель — готовится к выходу в свет сборник его произведений в столичном издательстве «Современник».

В. Герасин почувствовал, как говорится, зуд писательства сравнительно поздно. Уже за тридцать ему было, когда рука потянулась к перу, перо — к бумаге. В областных газетах начали появляться первые стихи.

Хотелось высказать людям столь многое, что стихотворные строки уже не могли вместить всех замыслов, рождающихся мыслей и сюжетов. И тут, как зачастую бывает в подобных случаях, толчок дала литература. Как раз был у В. Герасина (впрочем, он и сейчас продолжается) период увлечения творчеством В. Шукшина. Прочитал как-то его рассказ «Алёша Бесконвойный» и поразился — вот что проза может! А что, если попробовать самому? Вскоре он читал товарищам по литобъединению рассказ «Газета», который получил одобрение и был опубликован затем в газете.

Ещё только начав прозаические опыты, В. Герасин поставил перед собой цель — обязательно опубликоваться в «Нашем современнике», очень уважаемом им журнале. Ему — редкий случай! — повезло сразу: отправил туда рассказ «Свидание с Волгой», а через неделю получил из редакции. телеграмму: приняли. Это было в 1980-м году.

В 4-м номере «Нашего современника» за прошлый год появился очередной, третий по счёту, рассказ тамбовского прозаика «Лунная память». Небольшой по объёму, простой по содержанию, но глубокий по смыслу рассказ-память о войне. Герой произведения, бывший фронтовик, мучается уже в мирное время оттого, что остался жив, а товарищи его погибли. Человек ранен памятью. «Война. Она добирает то, что не смогла взять там», — объясняет это один из односельчан преждевременно поседевшего Мити.

Рассказ сделан добротно, написан хорошо, но читателей, следящих за творчеством В. Герасина, должно, видимо, удивить сходство содержания «Лунной памяти» с эпизодами из ранней повести писателя «Не помни зла». Там так же главный герой, Захар Слетков, казнит себя жгучей памятью перед погибшими на войне товарищами, и даже фраза-объяснение его мукам почти идентичная есть: «Считалось, это война добирает то, что не успела взять в боях». Подобные перепевы собственных творческих находок, к сожалению, снижают достоинства нового рассказа.

Больше интереса и поводов для разбора представляет рассказ «Час туда — час обратно». По времени публикации он воспринимается читателями как последнее произведение автора и самое значительное в ушедшем году. В нём сосредоточились как сильные, так и слабые стороны Герасина-прозаика.

В центре повествования — характеры и судьбы двух братьев и сестры. Все они родились от одной матери, росли в одном деревенском доме, а повзрослели, и разбросала их жизнь. Вера в Москву протиснулась, Владимир в Саратове обосновался, а самый старший, Петро, остался в родном гнезде — землю пахать, хлеб растить. Встретились как-то за одним столом и выяснилось — далёкими они стали друг от друга, чужими людьми. Рассказ этот можно было бы назвать «Спор», потому что сердцевиной философского содержания его стал спор между Верой и Петро при молчаливом нейтралитете Владимира. Разошлись во мнениях брат с сестрой вроде бы по конкретному поводу (прав или неправ их отец, женившись после смерти их матери на другой), но, в сущности, идёт у них спор о жизни, о взаимоотношениях людей, о предназначении человека. Почему же Вера, обзаведясь столичной пропиской, квартирой, хрусталём, очерствела вдруг душой? И вдруг ли? Почему Владимир так равнодушен к людям и ни о чём, кроме работы, думать не хочет? Почему Петро, неказисто одетый и простой до наивности, сохранил в себе способность откликаться на чужую боль? Чтобы заострить проблему, писатель вводит неожиданную деталь: оказывается, только Вера с Владимиром родные дети отцу, а Петро — приёмный. Но именно он, Петро, видит в отце живого, родного человека.

Нет в рассказе прямых авторских деклараций о «тлетворном» воздействии города на души и характеры оторвавшихся от своих корней сельчан. Однако мысль эта подспудная пронизывает всё повествование. Симпатии читателей обязательно будут на стороне Петра и его жены Кати.

Произведение получилось сильное, но, естественно, не без шероховатостей. Подчиняет иногда В. Герасин правду жизни жёсткой конструкции повествования. С трудом верится, например, что у Петро в кармане завалялись такие деньги, с которыми можно было слетать на самолете в любой город страны (по логике характеров все семейные деньги до рубля должны храниться у жены Кати в таком потаённом месте, где только и умеют хранить их деревенские женщины). Заметно напоминает иногда язык и строй рассказа прозу В. Шукшина. Невольно тянется рука в иных местах вычеркнуть лишние слова, а то и предложения…

Всё это можно отнести к болезни творческого роста. Главное, чувствуется в Викторе Герасине та художническая жилка, которая заставляет нас, читателей, ждать новых встреч с интересными произведениями прозаика и не обманываться в своих ожиданиях. Сейчас он заканчивает очередную повесть «И ещё один». Здесь В. Герасин продолжает разрабатывать свою любимую тему — проблемы современного села, создаёт свой любимый тип героя — сельского механизатора, сына земли. Прозаик из Котовска силён и интересен в первую очередь тем, что в центре его внимания находится проза жизни в лучшем смысле этого слова.

Немало профессий сменил В. Герасин за свои годы. Нынче ему исполняется сорок пять. Верится, что лучшая книга литератором ещё не написана, что его творческая зрелость впереди.