Новое должно быть интересным

Это видеоинтервью можно посмотреть в соцсетях:

Дом печати. Шестой этаж. Штаб-квартира тамбовской пишущей интеллигенции. Здесь находится кают-компания областной писательской организации, которой в этом году исполнилось ни много ни мало целых пятьдесят лет. Встречает нас Николай Николаевич Наседкин — председатель правления Тамбовской писательской организации, секретарь правления Союза писателей России, автор более десяти книг, создатель и главный редактор «Тамбовского альманаха», лауреат многих областных и федеральных литературных наград.

— Николай Николаевич, все наши телевизионные коллеги в основном с поздравлениями уже отметились, мы, к сожалению, немного припоздали, тем не менее мы здесь, наши самые искренние поздравления всей писательской братии принимайте и расскажите нашим зрителям, с какими достижениями ваша организация подошла к своему пятидесятилетию…

— Ну насчёт поздравлений… Дело в том, что юбилей у нас ещё впереди — одиннадцатого ноября. Кто-то нас, и правда, уже успел поздравить заранее, спасибо и вам за поздравления, но, думаю, не грех их повторить потом и на юбилейном торжестве одиннадцатого ноября. Что касается достижений, то, к сожалению, не всё удалось, что планировали, но кое-что и удалось. Самое главное, мы сделали писателям какую-никакую материальную поддержку: уже несколько лет многие члены нашей организации получают творческие стипендии. Второе, что нам удалось и удаётся, это поддерживать книгоиздание, потому что для писателя самое главное, чтобы книги его выходили. Нам удаётся каждому юбиляру к его юбилею издавать книгу, да и помимо этого, без всяких юбилейных поводов, выпускаем за счёт бюджета сборники стихов или прозы самых талантливых наших поэтов и прозаиков. Ну и третье и самое главное из наших достижений, я считаю, — мы учредили и выпускаем дважды в год «Тамбовский альманах». Это практически наш областной журнал, он зеркало и нашей писательской организации, и всей сегодняшней тамбовской литературы.

— А каковы достижения и творческие планы самого писателя Николая Наседкина? О чём пишется, о чём не пишется?

— Я скажу, что мне наиболее хорошо работалось в девяностые годы, как это ни странно. Вроде бы был такой ужас в стране, но, с другой стороны, было столько тем, такой материал жизненный. О себе, может, так не принято говорить, но рассвет моего творчества наступил именно в девяностые годы, когда мне за сорок перевалило. И как-то так получилось, что с московскими издательствами у меня наладились контакты. У меня в столичных издательствах «Голос», «АСТ», «Алгоритм» начали одна за другой выходить книги. И вот когда меня семь лет назад избрали председателем писательской организации, у меня было опасение, что у меня теперь не будет времени на своё творчество. Поначалу, слава Богу, эти опасения оказались напрасными. Мне удалось написать и издать книгу «Люпофь», скажем так, довольно объёмную. Мне удалось написать ещё одну книгу, три года назад я её закончил, называется «Гуд бай, май…», она автобиографическая, как почти вся моя проза, и ещё более объёмная. Эта книга наконец тоже уже в производстве, в типографии и в конце ноября должна выйти — получится, можно сказать, мой подарок пятидесятилетию писательской организации. Повторяю, я закончил работу над этой книгой три года назад, и вот случился перерыв в два года, не писал ни строчки — то ли обстоятельства мешали, то ли тем волнующих не нашлось. И вот, слава Богу, этот двухгодичный перерыв закончился, и я в этом году написал рассказ «Судьба писателя» и повесть «Сто двадцать лет спустя» под общим названием «Чеховские мотивы». Они опубликованы в «Тамбовском альманахе» номер десять, который посвящён юбилею писательской организации.

— Помнится, энное количество лет назад молодой, злой, талантливый Коля Наседкин вошёл в тамбовскую литературу, да что там вошёл — дверь ногой открыл, замечательной повестью «Казнить нельзя помиловать», в которой так беспощадно прошёлся по закулисью Дома печати, писательской организации, что многих просто оторопь взяла. Сейчас умудрённый жизненным опытом Николай Николаевич Наседкин и сам руководит этой писательской организацией, произносит правильные речи, сидит в умных президиумах… Вот эта метаморфоза, она достаточно легко далась Наседкину?

— Альберт, ты вспомнил мою первую повесть «Казнить нельзя помиловать», которая была опубликована в сборнике «Осада» в 1993 году… Да, действительно, она в своё время наделала много шуму, потому что там события описывались, которые многие читатели знали, и прототипы узнаваемые были… Но сразу скажу, только вот я пытался представить, что я стал белым и пушистым в своих последних произведениях, но вот ты сейчас навёл меня на мысль, что я практически не меняюсь. В этой новой моей повести «Сто двадцать лет спустя» как раз главный герой — он писатель, правда, московский, литгенерал — по делам приезжает в город Баранов, в котором не трудно, как всегда у меня, угадать город Тамбов. И там он встречается с местными писателями, и вот его впечатления от этих встреч в чём-то перекликаются с соответствующими страницами первой повести, так что постоянные читатели мои скажут: да-а-а, Наседкин за эти годы мало изменился…

— Николай Николаевич, а за что тебя так недолюбливают братья-писатели? Завидуют бездари, или это вообще характерно для творческих людей так ревностно относиться к успеху своих коллег?

— Ну я здесь не совсем соглашусь с обобщением, потому что не все недолюбливают, далеко не все завидуют. Но есть такие, к сожалению. Я просто напомню хрестоматийные строчки: «У поэтов есть такой обычай, в круг сойдясь, оплёвывать друг друга…»

— Злые языки утверждают, что многие тамбовские писатели злоупотребляют известным российским напитком. Вот сейчас у нас есть прекрасная возможность, глядя в глаза нашим телезрителям, сказать, что это не так, и нехай злопыхатели замолчат…

— Что ж, глядя в глаза телезрителям, можно затронуть и эту глобальную тему. Да, творческие люди, как известно, не прочь подружиться с «зелёным змием». И у нас в писательской организации многие через это прошли, и я в том числе. Тут ведь дело вот в чём, у каждого, кто в своей жизни начал крепко попивать, потом есть два пути. Первый путь, условно говоря, налево, ведёт в тупик, в сломанную жизнь и судьбу, в преждевременную могилу. Второй путь, условно говоря, направо, более светлый: человек попил, попил, потом понял, что это совершенно мешает ему жить, мешает ему работать и, главное, мешает писать-творить, и — пить прекращает. В нашей писательской организации в последнее время, и вот как раз на эту тему злопыхатели шутят, утвердился сухой закон будто бы в приказном порядке. Да, пить стали намного меньше, но не в приказном порядке. У меня у самого в моей жизни были проблемы с алкоголем, и я, слава Богу, несколько лет назад с этим окончательно завязал. Есть ещё у нас несколько писателей, ставших убеждёнными трезвенниками. Думаю, положительный пример как раз нагляден и заразителен для остальных…

— Вернёмся к творчеству. Как у нас в Тамбове обстоят дела с молодыми талантами? Получают они от писательской организации какую-то поддержку?

— Насчёт поддержки хочу сказать, что и писательская организация, и я как председатель — мы как раз очень молодых поддерживаем. Печатаем их в «Тамбовском альманахе», в коллективных сборниках, помогаем издавать самым ярким и авторские книги. Но меня, правда, несколько огорчает, что в основном молодые пробуют себя в поэзии, прозаиков практически нет. Вот я и хочу через телевидение обратиться на всю область с призывом: если кто пробует свои силы в прозе, приходите в писательскую организацию — посмотрим, почитаем, поддержим…

— Ну и в конце просьба: хочется услышать какой-нибудь фирменный литературный анекдот от Наседкина.

— Мне нравится вот такой анекдот, и, кстати, в нём много поучительного для начинающих литераторов. К известному американскому писателю Марку Твену пришёл начинающий писатель, дал свою повесть и попросил оценить. Тот прочитал и при новой встрече сказал: «Знаете, в вашем произведении много нового и интересного…» Молодой автор поспешил обрадоваться, однако мэтр продолжил: «Но, к сожалению, новое не интересно, а интересное — не ново».

Вопросы задавал А. Зверев.